В игре:Середина лета Москва столичное лето выдалось жарким, богатым на занятые фонтаны и большое количество смога. Москвичи радостно ринулись на дачи, что привело в многокилометровым пробкам.
Лысая Гора Мертвяки радостно окупировали кладбища и окрестности, кидая жадные взгляды в сторону поселения и мимопроходящих. Поголовье петухов в течении ночей традицонно уменьшается в прямой пропорции с увеличением числа собак.
Внимание! После совместных обсуждений администрация ролевой "Мефодий Буслаев. Сфера крылатых" решила переехать на новый форум, где и начать все сначала. Сайт удаляться не будет, будет по возможности наполняться новой информацией. Ролевая скрываться не будет и остается для памяти. Администрация останется прежней. Будем всех ждать на Мефодий Буслаев. Lux ex tenebris!
Заклинание Ренаты уничтожило основную массу оставшихся духов, так что стражу оставалось только покончить с последними. Троих он перерубил искрящимся от энергии мечом, и еще двоих прихлопнул магическим прессом. После Тим огляделся по сторонам и понял, что на этот раз духи закончились окончательно и новых волн не предвидится. Парень увидел белокурого и Нату, сидящих немного в стороне, и поспешил к ним. Сперва он сел рядом с новеньким и с помощью магии пустил по его ауре искры, которые начали латать образовавшиеся пробоины. Потом подошел к Ренате. Истинным зрением он видел как энергия просачивается из трещины, которую пробили духи в ее ауре. Страж повторил тоже, что стделал белокурому. - Хаос значит, - молвил он - я думаю, нам надо будет наведаться к кое-кому в гости, для получения ответов на возникшие вопросы. В этот рядом кто-то сказал: - Доброго лета! Тим вскочил на ноги и взмахнул мечом, направляя его в сторону незнакомки. - Ты кто? - резко спросил он, - И теперь попытайся доказать, что появилась здесь случайно и никакого отношения к шоу духов хаоса, не имеешь.
Хитсугая отошел в сторонку и присел на газон, к нему подошел парень и помог, подлатал его ауру. -Спасибо Вокруг него вилась Момо, пытаясь помочь. -Момо, не маячь, иди отдохни - Хити сидели и лицезрел место недавнего боя. Его правило не влезать и сидеть в стороне, не сработало, он нарушил его помогая данным персонажам. Они бы и без меня справились. Но дело было сделано и нечего не поделаешь. Тут к ним подошла девушка. Хити пробежал по ней взглядом слегка улыбнувшись промолчал. Парень, который, только что помог ему с аурой, как-то враждебно отнесся к девушке. Хитсугая это насторожило. Но ни каких либо действий он не стал совершать, а сев поудобнее смотрел что произойдет дальше
В глазах по-прежнему плясали легкие разноцветные искры, выписывая никем не расшифрованный за тысячи лет узор. Хитросплетение маленьких огоньков, обыкновенно возникающее в глазах любого "героя", в очередной, самой-самой важной схватке получившего удар сияющего меча (не преминувшего, конечно, описать роскошный полукруг), или пожилого, покрытого язвами бомжа, схлопотавшего грязной бутылкой по голове - как ни странно - из-за все такой же бутылки. Впрочем, роскошная дуга в полете стеклянной "бомбы" тоже присутствует - очевидно, это неотъемлимая часть процесса. Люди, как и стражи, не очень любят изучать неприятные для них воспоминания и явления - как впрочем и те, которые получить на свою голову они и не хотят - побаиваются. Так и остаются искры, возникающие в глазах неудачников, явлением неизученным и загадочным, оставшимся пожизненным достоянием какого-нибудь Муссарчика - злобно похихикивающего и умеренно милого комиссионера, пожелавшего выслужиться перед непосредственным начальством. В разряде неудачников Рената себя никогда не числила, как впрочем и в разрядах героев и бомжей. Поэтому особенно остро ощущала в данный момент желание лично пощекотать начальственным коготком тонкую и беззащитную шейку гения-комиссионера. Неожиданно для самой себя Ната ощутила около нещадно болящей спины легкий, покалывающий подобно ледяным иголочкам, ветерок. Боль чуть-чуть отступила - и Ната быстро распахнула глаза, осматриваясь по сторонам. Поняв, кто ей помог, девушка обошлась без устных выражений благодарности, не принятых во Мраке - теплый взгляд серебряных глаз, брошенный мельком, для неплохо знающего Нату человека мог бы сказать многое. Тим ее знал, и хорошо. Цепь, обвивающая руку, недовольно заворочалась на своем месте. Все еще не вставая, девушка скосила на нее взгляд - артефакт начинал светлеть, по нему пошли легкие, почти незаметные блики. Темная на секунду опустила ресницы - и уже через секунду пришло облегчение. Боль и усталость почти ушли, резкий прилив сил наполнил тело легкостью. Рената достаточно резким движением встала из унизительной позы, с удовольствием выпрямляясь. Тело было послушным. Хорошо. Мельком оглядев себя и поморщившись, девушка провела пальцем по платью, а затем и по волосам. Липкая грязь исчезла, одежда же приняла приличный и никак не затрапезный вид. - Да, наведаться бы надо... Тем более, что вопросов накопилось очень много, да и достаточно интересных. Хотелось бы узнать на них ответы... И побыстрее, - согласилась Рената с другом. Девушка с любопытством посмотрела на незнакомку, появившуюся на месте сражения, пытаясь определить, кем же она является. Страж, маг... Варианты отпадали один за другим, и по мере этого процесса взгляд стража становился все более заинтересованным - словно у профессионального хирурга, изучающего особо интересного пациента. - Доброго... Хм. Предположим, хотя это и сомнительно. Не соизволите ли Вы объяснить, как и зачем оказались здесь? - голос девушки звучал одновременно мягко и холодно. Пушистый скальпель - не иначе. Она не стала призывать меч - одного Тима в этой ситуации было, по ее мнению, достаточно с верхом. Как не стала она и угрожать или обвинять в чем-то - просто встретилась с незнакомкой холодной, подобной расплавленному серебру, ртутью взгляда. Не лишенной, впрочем, и некоторой заинтересованности.
Рьёмирр жадно вдыхала воздух, в котором таяли нотки Северного, и улыбалась. За этот запах можно было отдать все – и память о коротком, недолговечном Лете, и те незначительные знакомства, и рассудок, и душу, все за один только запах. Шуршащий снег, зеленая аврора бореалис, изморозь на одежде… Запах Северного говорил Рьёмирр гораздо больше, чем все слова произнесенные, вместе взятые, но все же недостаточно много. Медленно, лучик за лучиком, из воздуха истаяла последняя снежинка. Тронутой сквозняком струной где-то в самой глубине души Рьё запел, прощаясь, Льярвэ – И Ветер был свободен. Ворон вздохнула, завидуя его участи. – Кто ты? – в ответ на приветствие. Рьё усмехнулась, где-то в холодном-холодном разуме ее разгорался азарт, подхлестываемый последним Зимним, что у нее оставалось – песней в наушнике. Играем в слова? Отлично, вы сделали свой первый ход, месье. - …Отшельник, маг и волшебник, тяжек мой путь, - Ворон тихо рассмеялась. Эта троица была наилучшими собеседниками – в меру холодные, в меру недоверчивые, в меру настороженные, они были такими… Летними. Даже холод их. Откуда им знать, в конце концов, как ранят сосульки, падающие с высочайших утесов? – Глупостей я говорить не буду, отношение я имею самое непосредственное, - полуулыбка не сходила с губ Фьёрн, старательно скрывая отчаянную работу мысли в голове Ворона. Отношение она имеет, но какое? Рьё и самой бы очень хотелось знать… «Льярвэ. Во что мы в путались? Во что Снежная впутала нас?» Бесплотные духи, маячившие где-то перед полуприкрытыми глазами, никак не волновали Сшен, и их она не знала. Но Ветер… бурный, смелый, воинственный северный ветер, лежащий стражником, будто кошка у дверей хозяина? Как – кто-то – мог подчинить себе то, что не подчиняется даже Зиме? Кто-то настолько сильный, что взлетел дальше ветров, дальше небес, дальше ярчайшего снежного зимнего солнца… дальше любого существа, сотворенного природой. Величайший, птица, летящая выше всех. Лишь такому бы подчинился Северный, даже молоденький и юный, лишь такому… Друг? Враг? Пальцы Рьёмирр нервно перебирали серебряные бусинки Льярвэ, покоящегося в кармане плаща. Льярвэ не знает, и если не знает Льярвэ… знает ли Снежная? Ее ли это был посланец, униженный, скрутившийся, будто животное, на теплой земле? «Нет. Не Снежная. Она бы так не поступила.» Моргнув, Фьёрн вновь улыбнулась незнакомцам. Старательно, упорно сверлящими Ворона холодными-холодными глазами, будто стараясь заморозить ее. Ледяную. Рьёмирр нравилась эта игра – она была похожа на метель теплой Московской зимой, освещенной фонарями и разговорами людей. Снежинки щекочут кожу, ветер напевает ласково на ушко, и небо – небо одно темное, тепло-фиолетового оттенка, тоже греет… так и взгляды этих отважных воинов. Холодные-холодные взгляды мудрецов, так и не побывавших там, где правит мороз… Молодой не-смертной на мгновение захотелось рассмеяться и согреть этих странных древних существ: раз им даровано Лето, незачем стараться изобразить Зиму. Им не понравится. Не понравится, ибо будет одиноко и больно, и никакая Великая Организация не поможет, потому что там – только каждый сам за себя, только волк-одиночка. Солнца достигнет только один. - Рьёмирр Фьёрнсшен, - Ворон отмела безумные мысли, и голос ее вновь наполнился не то азартом, не то сарказмом игры-на-словах. – Я пришла сюда. По аллее, так же как и вы, миледи, - Фьёрн отвесила изящный полу-поклон той, что выглядела лидером в группе. Пальцы Ворона сжали тонкий ледяной металл Льярвэ, и сердце пропустило удар. «Надо раскрывать карты. Надо что-то узнать… я ведь и правда здесь не просто так.» - Ведомая своим… - Ворон остановилась на мгновение, пытаясь подобрать слово. Они лживы, Фьёрн это знала, как никто другой; и ни одно, ни одно слово не передаст этого… запаха, чувства, образа – Зима, являющаяся и тобой, и всем остальным, толкающая вверх и стремящаяся к смерти, и эти ветра, и этот снег, все-все вокруг, ведущее вперед… - божеством. Здесь было что-то… Рьёмирр замолчала, не зная, что стоит рассказать и что стоит услышать. Зима близко. Я слышу ее. Ждать уж недолго - безжалостный снег, что позади я оставил, укроет. И не сомкнуть тяжелеющих век, и вспоминать очевидно не стоит...
...О, не молчи! Отвечай же скорей! Я ведь всего лишь твой странник печальный... Вереск! Скажи мне, в какой же из дней встал я на путь одинокий и странный?...
__ Внешность: белая кожа, черный плащ, наушники с ветром в ушах. Вещи с собой: плеер, мелочь, разум и вера.
Сообщение отредактировал Рьемирр - Среда, 01.06.2011, 21:49
Тим продолжал держать меч на вытянутой руке слушая ответ незнакомки, которая позже назвалась Рьёмирр. - Ария, это конечно хорошо, однако то, что вы миледи имеете самое непосредственное отношение ко всему случившемуся, делает вас моей целью для убийства. Тим хотел было пойти в наступление, но прочитал мысли незнакомки и остановился. Он услышал рой мыслей, которые вытесняли одна другую. В этом сумасброде он понял только то, что.... - Ты не имеешь к этому никакого отношения. Да же не пытаешься скрыть свои мысли, а быть может даже и не можешь. Меч исчез и рук стража и он повернулся к Нате. - Она просто трата времени, и судя по всему еще и сумасшедшая. Мы не можем терять время, нам надо наведаться к Хаосу и решить возникшие разногласия. - Ведомая своим…божеством. Здесь было что-то… В руке Тима появилась его любимая Beretta 92, заряженная магическими пулями. Он зачаровал их таким образом, что попадая в тело противника выпускала заточенную в ней энергию разрывая плоть и нанося страшный ущерб. К слову, пули он заказывает в Тартаре, и тамошние умельцы вырезают на них руны препятствующие воздействию на них магией. - Я-же сказал, что она странная. Сектантка какая-то, - с этими словами он направил пистолет на Рьёмирр и выстрелил.
Рената все так же спокойно и невозмутимо наблюдала за девушкой, не разрывая с ней зрительного контакта. - Рената, - подумав с секунду, коротко представилась она, отвешивая не менее почтительный и изящный полупоклон. Во взгляде неуловимой волной плеснула насмешка - и застыла, белой, шипящей пеной прибоя натолкнувшись на равнодушные камни собственного же безразличия. "Глупая. Что значит игра слов для того, кто просуществовал в этом мире более, чем десяток столетий?.. Да, искусство плетения этого кружева приходит, неумолимо подтягиваясь к границе высшего мастерства - но слова - это только слова. Навсегда. В них нет лжи, нет правды, нет смысла - набор символов на бумаге или мелодия звуков на языке. Звуки - эмоции, звуки - эмоции..." - Ната продумала это за долю секунды. Где-то далеко, на задворках сознания легким дуновением весеннего ветра зазвенели легкие и равнодушные колокольчики летящего смеха. Но не рядом - нет, нет. Это ведь бессмысленно. Время учит любого. Учит рационально тратить самого себя, любимого и неповторимого. Но учит, как это ни смешно звучит... Со временем. Ну что ж. Минуту, уделенную развлечению иногда находить тоже не грех - игра-в-слова? Прекрасно...
Девушка мягко-мягко улыбнулась самыми уголками губ, что совсем немного помешало общей закаменелости, но ничуть - пружинящей и стерильной вежливости вида. - Ну Вы же прекрасно понимаете, что основным был вопрос не "как", а "зачем"... Да и под вопросом "как" подразумевалось отнюдь не "как именно". Хоть ногами, хоть на голове, хоть на пылесосе - не суть важно. Мне это глубоко безразлично. Истинная же суть же не в этом... - голос был спокойным и ровным - Летним, если угодно. Никакого холода, напускной пафосности или угроз папуаса, вопящего и прыгающего с большой костью вокруг добычи - ровная, мягкая дружелюбность вкупе с абсолютно искренней "заинтересованностью". Однако едва услышав слова, слетающие с губ, хотелось достать откуда-нибудь тонкую желтую папочку на тканевых рваных завязках и по ключевым словам поискать номер, данный манере общения - настолько намеренно неискусна она была. Таким голосом разговаривает мама с двухлетним малышом, натворившим беды - разумеется, речь идет о механических аналогах организма людей. Ну или, что вероятнее, упомянутый уже ранее хирург со столь же упомянутым пациентом...
Рената осторожно потянулась своим сознанием к сознанию Рьёмирр и ненавязчиво коснулась его, затем чуть приподняла одну бровь от неожиданности. Мысли девушки не были закрыты от посторонних и даже более глубокое исследование показало, что обмана нет - сильного или особо хитрого блока просто не было. Ну или собеседница была более искусна, чем полагала ранее Темная. Девушку медленно, но неотвратимо подхватили, стремясь затянуть в свой водоворот глубокие и яркие образы... Ната сперва отшатнулась от них - но потом позволила обнять себя, заслоняя картинками взгляд... "Зима. Не обыденная зима, пушистыми лапами елей поглаживающая по головам своих детищ - ласкающе-мягкая, дающая пристанище начало Новому, яркому году - а Зима, Зима с большой буквы, не дарующая даже милосердной мысли о передышке. Зима яркая и прекрасная. Но не для всех - для редких избранных, коими стать дано единицам. Не мягкий, щекочущий снег, растерянными мотыльками касающийся поднятого к небу лица - Метель. Жалящая и беспощадная, влекомая порывами безумного Ветра, не дающая права на самую мимолетную ошибку, любую. Искристое, сияющее, режущее и рвущее - бесконечно холодное в своей красоте, так старательно оберегающее высокое и яркое, столь недоступное Солнце... " - Ната чуть качнула головой, отгоняя видения. "Странно. Где же это место, интересно узнать бы..." - Мы - стражи Мрака, - тихо сказала девушка, делая короткий и одинокий шаг вперед, к Рьё - и мы не Лето и не Зима... Они не дарованы нам. Или мы не дарованы им. Мы - не одно. А вот кто ты... - Мейли вновь впилась своим сияющим взглядом в глаза не-смертной, но на этот раз - притягивая к себе, открываясь, даруя ответные образы... "Бесконечный холод. Не одушевленное даже существо - часть Ничто, переходящая в бесконечность. Тогда тело - не столь даже рана, превратившаяся в один звенящий кусок льда - в нем уже нет воды, нет пресловутых молекул - этого Холода не выдерживает даже необратимое и вечное - притяжение. И эта тонкая, но бесконечно крепкая, неразрушимая материя- тело - очень далека от.... Души? - так сказали бы многие. Но у них нет души, нет чувств - остаются только мысли и одно-единственное - высуществовать. Привыкнуть. А так - все внутри выжжено слепящим Холодом - и не важно уже, есть ли ветры, или их нет, есть ли какие-то атрибуты Зимы вроде жестоких метелей - или это - лишь ненужные картонки, которые призваны, чтобы увеличить страдания... Или увеличить пафос. Они - привыкли. Для них нет ничего, что может сравниться с этим Холодом и долгой, звенящей мукой, которой кажется нет управы. Она была, есть и будет в бесконечности, и не найдется никогда Силы, способной ее умалить. Потому что здесь - нет людей. Здесь - нет Жизни. Потому они и не люди. Стражи. Стражи Мрака. И нет никакой Великой Организации - слово организация подразумевает под собой о пределенный порядок вещей, напускность и, собственно, людей. Настоящее - это когда на выжженную стихиями пустошь ложится, урча, словно домашний котенок, пласт Мрака. И судьбы уже нет - что такое всякие канцелярии для них? Мелочь, шушера. Развлечение - или жизнь для тех, кто не наигрался. Еще не наигрался...
В Тартаре нет Солнца... Только ровный и равнодушный, медленный свет, разлитый вокруг. Свет не ради Света - ради того, чтобы что-то увидеть в бесконечности. Все вокруг пропитано равнодушием и страданием, и нет ни для кого Высшей цели. Каждому смертному нужна Высшая цель. Чтобы стремиться к ней, чтобы было оправдание глупой и ничтожной жизни, чтобы последним, предсмертным выдохом прошептать "Я достиг её..." Стражам не дано даже этого. Им не нужно никакое оправдание существования - они живут вечно. Им даже не нужны лозунги вроде "Сделаем людей лучше! Они должны быть в Свете!" - это для них - глупая картонка. Они обыкновенно выше, и именно поэтому несут Тьму в мир... А люди ее принимают. Ведь так - легче. Нет Высшей цели. Нет Солнца, к которому нужно стремиться, сбивая в кровь ноги, незачем им играть с судьбой... Зачем? Чтобы упасть в пропасть, не выдюжив ненужного и глупого? Есть лишь медлительность и холодная уверенность. Им не нужно Солнце." - Ната вновь отступила назад, пряча в глубины памяти воспоминания и ощущения. - Ты не просто так здесь... Не-смертная? - шепнула Рената, зная, что будет услышана, и лишь затем обернулась к Тиму. - Ты прав, отношения ко всему произошедшему она не имеет. По крайней мере - прямого. Но... С плеча не руби. Разобраться нужно - занесло ее сюда явно не случайно. Хаос за одно мгновение существовать не перестанет и никуда не денется - отвечать ему придется так и так. На замечание парня про секты темная не отреагировала никак - она окинула взглядом знакомую ей беретту и со стерильно-вежливым любопытством стала наблюдать за ходом дальнейших действий.
Хитсугая сидел наблюдал за этой троицей, они о чем то разговаривали, о чем он даже не задумывался. Думаю меня это не касается. Он встал и направился к выходу лишь махнув на прощание рукой. Катана испарилась в воздухе, в любой момент он мог призвать ей. - Наконец-то домой, а то у меня странное ощущение при виде этих - Момо кивнула в сторону троицы, от которой они отдались уже на приличное расстояние. -Да, домой я устал - Хити повернул голову в сторону троицы и испарился --->>>Квартира Хитсугая
«Сумасшедшая.» Рьёмирр засмеялась. Что ей оставалось еще поделать, как не засмеяться? О да, она сама думала об этом – давно, когда впервые открыла глаза, и сейчас, когда видела уже столько всего, а несуществующие образы все не покидали беспокойную мысль. Сумасшедшая. В этом летнем мирке, в тепле и покое, среди людей, таких странных и лживых, Фьёрн была такой… другой, чужой… да что там – и впрямь безумной. Не признавать же человеку, в конце концов, что правда может быть не только одна. Не признавать – что кто-то может быть капельку умнее его, Великого, и капельку выносливее, и капельку правильнее,и оттого такой… безумный. Так люди бы описали бы это слово? - Странная, - кивок головы, полуулыбка. Отважный мужчина был отчаянно нетерпелив, чем и забавлял Рьёмирр. Ну, что может быть лучше ледяного спокойствия на фоне бури? Временный союзник (и союзник ли?), безусловно, был опасен, страшон и всячески угрожающ, но он, как и всякое безумство стихии, бил и уходил быстро, не заботясь о самых болезненных ударах – душевных. Ему было бы самое место там, в снах Рьёмирр – где слова значат так мало, а главное жить недолгим «сейчас»… Рьё было, наверное, даже интересно увидеть эту отчаянную метель, которую бы незнакомец там претворил в жизнь. Но здесь, в этом неспешном летнем мире обманок и лжи, незнакомец ее забавлял. Фьёрн отвела задумчивый взгляд от мужчины к той, что назвалась Рената. - Сектантка, вам же уже любезно сообщили, верую в глупость, аморальность… и Зиму, - со вздохом. Игра в слова – это замечательно, когда ни в едином слове нет ни капли тебя, и когда ничто не тронет душу; но сейчас Рьё приходилось открываться. Ворон чувствовала, как любопытная (презрительная?) мысль, защекотав, прокралась в образы Рьё и скрылась… и пусть, все равно любопытная мысль ничего не поймет в этом видении, наяву, не во сне… Глаза-в-глаза. Рьё широко открыла глаза, восхищаясь ходом Ренаты – обжигающе-ледяным вихрем в голову ворвался совсем другой мир, мертвый и темный, выжигающий самую плоть до костей, и оставляющий только память о том, что и жизнью-то не было. Пронзительный… не опишешь словами. Холодное, темное, страшное место, где не выживут люди, где не выживет даже одна, останется только вечное, такое, что испытало на себе самый страшный страх… Удар сердца – Пуля разорвала левое предплечье, отвечая расползающейся ухмылке Рьё. «Так вот вы какие, судьбиной обиженные, зимою неласканные да летом негретые…» - хотелось засмеяться, но боль пульсировала в плеча и было не до того. Ясность мысли, ясность разума… ясность мысли, ясность разума… Когда меркнет сознание, самое главное – это рывок вверх. Где-то в голове заработали железы, вырабатывая лошадиную дозу адреналина. Побелевшие, теряющие кровь пальцы судорожно схватили Льярвэ, - о, Боги, как хочется рассмеяться! – губы зашептали не то молитву, не то требование, тихо, еле слышно даже самой Рьё. Рывок – Сшен достала из кармана Ловца, сновидца, таящего на холодном металле морозные сны. Рывок – Сшен приложила Ловца к раненному плечу, шепча, шепча, требуя. Рывок – кровь остановилась, плечо сковал холод, погребая где-то в коже пулю Беретты, пронзительным льдом замещая боль. Рывок – полные азарта? ненависти? воодушевления? – глаза остановились на выстрелившем, рука, сжимающая Льярвэ, указывала на него. Еще одно мгновение, тысячная доля секунды – и ясная, холодная, стремительная мысль приказала Льярвэ сковать пистолет льдом; по пальцам незнакомца пополз синий-синий кусачий иней. В конце концов, смерть от обморожения – это замечательно и интересно… - Здесь я не просто так, но боюсь, мирно мы уже не разберемся, - все внимание Ворона сосредоточилось на внезапном противнике, слова уже досаждали Рьёмирр. В конце концов, вот она – правда, в действиях, а не где-то еще. Уход третьего девушка оставила без внимания. Зима близко. Я слышу ее. Ждать уж недолго - безжалостный снег, что позади я оставил, укроет. И не сомкнуть тяжелеющих век, и вспоминать очевидно не стоит...
...О, не молчи! Отвечай же скорей! Я ведь всего лишь твой странник печальный... Вереск! Скажи мне, в какой же из дней встал я на путь одинокий и странный?...
__ Внешность: белая кожа, черный плащ, наушники с ветром в ушах. Вещи с собой: плеер, мелочь, разум и вера.
Пистолет дернулся в руке. Раскаленная гильза упала на землю. Тим видел как дернулась фигура девушки. Левое предплечье было разорвано, шла кровь. Ну а далее началось сущее безобразие с молитвами, результатом которого стало то, что рана оказалась скованной льдом. Девушка смотрела на него диким взглядом в котором читался целый буфет эмоций. Лед сковал Беретту и иней медленно пополз по его руке. Глаза стража полыхнули и сини огонь устремился по руке к своему излюбленному противнику. Повалил пар. С пистолета падала вода, которая исчезала не успев коснуться земли. - Здесь я не просто так, но боюсь, мирно мы уже не разберемся - Эй, снежная леди, спокойствие! Пистолет исчез в кабуре. Тим махнул рукой и вокруг Рьёмирр возник огненный пентакль. Страж покачал головой и все исчезло, оставив на земле на радость сатанистам выжженную пятиконечную звезду. - Не страж. Ничего не знаешь. Пули не берут, да еще и льдом балуешься. Странная ты личность, снежная леди. Мне даже тебя убивать перехотелось. Жду интересную и душе захватывающую историю о твоих похождениях.
Прогуливаясь по аллее, Анабель все таки наткнулась на ту особу, которую искала. "Напыженная как обычно" - хихикнула она и тихо подошла со спины. "Как же я давно ее не видела, прямо странно и непонятно как то на душе. Было время мы были не разлей вода... Что же стало с тем временем?.. оно прошло, и мало что оставило нам, кроме ослепительных воспоминаний... Ната избрала хороший путь, но все таки, быть главой Дюжины не так то просто. Да и не мне об этом судить. " Здравствуйте, мадам. - сказала Белла, с улыбкой "До ушей". Тут взгляд ведьмы упал на окружающих... " Хмм.... А вот это уже интересно... Не верьте моей улыбке. Улыбка - это только движение мускул лица. Я могу вонзить вам в сердце кинжал, не прекращая улыбаться.
Я когда-то умру - мы когда-то всегда умираем, - Как бы так угадать, чтоб не сам - чтобы в спину ножом: Убиенных щадят, отпевают и балуют раем, - Не скажу про живых, но покойников мы бережем.
Ната продолжала внимательно вглядываться в лицо и глаза Рьемирр все то время, когда проводились непонятные и бесперспективные по крайней мере с одной стороны - и не стража - военные действия. "Может быть и так. Любой, кто чуть выше - безумный для другого, с глубины ямы собственного сознания не понимающего до ужаса развитых сил и дарований... Но кто тогда страрушка, прозябающая в пустой и заброшенной квартире - надевающая тапок вместо головного убора? Кто есть парень, видящий себя в мечтах едва ли не Рембо, творящим великое, а на деле - лающий на проходящих мимо людей? Наверное, они тоже в чем-то велики. Их хотя бы не заботит этот мир... А избавление себя от лишних головоломок - признак недурного ума. Но определение одно - безумные. Каждый делает свой вывод из... Слова. Смотря что он вкладывает в него"
Ната спокойно посмотрела на девушку. Игра-в-слова... Игра в шахматы, наверное. Но лучший способ уничтожить чужого ферзя - просто сбросить его с доски... Физически грубо, правилам не соответствует - но кто создает правила для Мрака? Правильно. Нет таких, противоречащих самой природе... Человек не делает расписаний совершенных подлостей. Он их просто совершает. - Ясно, любезная... Ну что Вы, что Вы. Миром еще решить все можно. Если не будете применять этот... Артефакт. - взгляд девушки с интересом скользнул по Льярве, но тут же вернулся на первоначальную позицию. - Присоединяюсь. Ждем Ваших объяснений - легкая насмешка и сомнение в глазах. Вряд ли она будет рассказывать... Быть может - снова о Зиме, иносказанием, ей лишь понятным... Но - так кажется. Но - не только ей... Рената все равно не хотела делать каких-то ранних выводов. Неожиданно подошедшая откуда-то сбоку девушка сделала то, что уже достаточно долго никому не удавалось - осталась для Ренаты не замеченной. Поэтому приветствие, слетевшее с губ Анабель, едва не заставило ее подпрыгнуть - но на лице появилась улыбка, так неожиданно заставившая разлететься застывшую на лице ледяную маску на тысячу сияющих осколков. Глаза стали заметно более теплыми и Рената чуть кивнула, пока что с легкой строгостью, так как резкий переход на веселье и радость явно не соответствовали моменту. - И тебе здравствуй...
Рьёмирр улыбнулась – довольная кошка, впрочем, ей бы определение не понравилось. Довольный ирбис. Глупое, дикое и непонятное животное, но если разозлить, если заставить бороться – свирепое, беспощадное, и все-равно самую капельку наивное… Если отстраниться от Зимы и от сути Рьё, и от всего того, что веером раскрывалось в ее голове, от всех мыслей – завесы из метели и отчаянной веры и сложных логических цепочек где-то глубже, чем она была для незнакомцев? Странная. Далекая от той игры, что раскрывается перед ее глазами, но почему-то в ней замешаная – невиданной ли силой, случаем ли… Потерянный ребенок, ей-богу. Но Фьёрн была сильной, и не ребенком, а вороном, и не потерянным, а самодостаточным. Это успокаивало – холод в душе, в голове и в сердце, и только азарт, и желание понять. Слова можно трактовать по-разному, и Слово – определяет мысль высказанную, сказал бы человек, но не Слово дарует понимание. И не словом Рьёмирр описать то, что ее привело… Вспыхнул огненный пентакль, даруя Снежной секунду на раздумья, - девушка стояла в огне, сокрытая от глаз. Но пентакль умер, опал пеплом – как умер бы огонек свечи на ветру… мгновение. За мгновение – понять путь. Плечо онемело, Рьёмирр с тревогой чувствовала, как и пальцы немеют вслед за ним; холод – великий лекарь и великий убийца. Еще минута – и рука останется бесчувственной плетью. Другая – кровь перестанет течь. Третья – пойдет необратимый процесс отмирания. Четвертая… куда ворон без крыльев? Надо было разбираться быстро, не время думать: Снежная сама превратила свою жизнь в метель, и ей самой нужно рваться вверх. Жестко. Безкомпромиссно. Быстро. Каждая минута промедления – потеря шанса спастись. Рьё не могла себе этого позволить. По руке воина пробежал огонь – девушка спрятала Льярвэ. В глазах промелькнуло что-то – чтецы мыслей, странные не-люди, наверняка поняли бы этот взгляд, слова здесь не нужны. Не то благодарность, не то жажда продолжить потом, в другом месте, в другом окружении, и да пусть Боги помогут… Ворон не могла отступить. Не могла. В голосе пробился лед, лживое тепло исчезало капля за каплей вместе с покидающей руку кровью. - Я не помню, кто я, - приветствие пришедшей осталось без ответа. – Я открыла глаза и вокруг меня был мир. Я помню только Зиму. Вы, - Рьё повернулась к той, что ранее определила как лидера, - уже видели Ее. Она далеко, а может, и нигде ее нет, я не знаю. Только помню ее. Льярвэ – часть той Зимы, что я помню. Доказательство, если угодно. Рьёмирр криво усмехнулась, забвы на мгновение о том, что надо спешить, держаться, но спешить. Льярвэ – доказательство?! Льярвэ был гораздо большим, он был взглядом Зимы в этот странный летний мир, посланцем из далекого снежного сна, и если бы у льдов была душа, этой душой бы стал Льярвэ. - Я не страж, - снова усмешка. – Я, вообще-то, не знаю, ни кто Стражи такие, ни что они сторожат, но я не сторожу ничего. Зима сама за себя постоит. Я скорее… гонец? – подобрать верные слова, те, что окажутся меньшей ложью, те, что будут поняты и услышаны, в разговоре, требуемом искренности… Рьёмирр бы предпочла этому бурную схватку, ту, в которой кровь огнем прожгла бы лед в предплечье. Ту, в которой она выжила бы не ложью, а единственной истиной. Сражением. Против смерти. - Здесь было холодно. Не вам, не-смертным, людям. И этот холод… - мгновение задумчивости. Рьёмирр все еще не могла понять – откуда он, что привело Северного в это место, что сковало его, и все больше Ворон понимала, что незнакомцы вряд ли смогут помочь. – Здесь был ветер. Северный. Он почти как живой, только ветер. Он ушел – мне нельзя было сюда войти, но я оказалась сильнее, и он ушел. Он, наверное, тоже Страж. Но не как вы… молчаливый. Боль медленно отступала, уступая место блаженному онемению. О, Рьёмирр знала, как опасно это онемение – кажется, что становится хорошо, и что боль уходит, и можно жить дальше, и не надо больше бороться. А потом наступает смерть. Девушка улыбалась. До того, как холод скует тело, до того, как рука уступит Зиме, нужно разобраться со всем и уйти. Вырвать плоть из цепких лапок мороза, вытащить пулю, исцелить рану… времени нет на войне – но нет на ней и права умереть. Рьёмирр улыбалась. Что бы то ни было, но слабости своей она не покажет. Зима близко. Я слышу ее. Ждать уж недолго - безжалостный снег, что позади я оставил, укроет. И не сомкнуть тяжелеющих век, и вспоминать очевидно не стоит...
...О, не молчи! Отвечай же скорей! Я ведь всего лишь твой странник печальный... Вереск! Скажи мне, в какой же из дней встал я на путь одинокий и странный?...
__ Внешность: белая кожа, черный плащ, наушники с ветром в ушах. Вещи с собой: плеер, мелочь, разум и вера.
Сообщение отредактировал Рьемирр - Пятница, 10.06.2011, 18:41
Так как угроз, новых атак и прочего членовредительства со стороны Рьёмирр не последовало Тим позволил себе немного расслабиться. Он слушал девушку и иногда сканировал ее мысли, пытаясь не только услышать, но и понять то, что она хотела донести до них. В ходе мыслей он уловил, что она может потерять руку. Снежная леди утверждает, что является гонцом. Пока не выясним что за послание, она нам несет нужно сохранить ее в целости... мысленно убеждал Тим себя. Страж подошел к Рьёмирр и коснулся ее. Затем закрыл глаза и пустил через свои руки магическую энергию, мысленно управляя ей. Лед, сковывающий предплечье, начал медленно таять. Тем временем он заставил энергию разрушать мертвые клетки, растворяя их на питательные вещества. Позже ускорил регенерацию засчет полученных ресурсов. Лед растаял, освободив руку, после чего Тим извлек пулю. Клетки собирались в ткани, которые образовывали мышцы. Через мышцы устремились капилляры и более крупные сосуды, по которым устремилась кровь, оживляя руку. Последней затянулась кожа. Тим отошел от девушки, оставаясь довольным своим результатом. - Я подумал, что ты нужна нам живой и невредимой, - сказал он возвращаясь к Ренате. Рядом с той стояла девушка и судя по всему знакомая. Тиму показалось, что он видел ее ранее, уж больно лицо было ему знакомым. И тут он вспомнил то, как он выбирался из сна. Тот дом, и девушку, которой, как ему показалось требовалась помощь. Мир тесен. А я ведь хотел ее найти... подумал страж пряча свои мысли под всевозможными защитами. - Девушка, мы знакомы? Я не узнаю вас в гриме - сказал Тим с улыбкой уставшего человека, - меня зовут Тим.
Сообщение отредактировал Тим - Пятница, 10.06.2011, 20:15
- И тебе здравствуй... - произнесла Ната. - Что то не к добру ее тон... Все таки она многое знает, я уверена. - Как ты? - спросила Анна и не дожидаясь ответа сразу прямо сказала: - Я думаю ты знаешь почему я к тебе пришла. Мне нужно знать что это было... Я просто как будто окунулась в сон, но сон меня не порадовал... Даже очень. - Странная девушка... - подумала Белла, когда парень лечил ее. - Кажется я все интересное пропустила... Но ведь еще никогда не поздно все наверстать. - Девушка, мы знакомы? Я не узнаю вас в гриме - сказал парень с улыбкой, - меня зовут Тим. - Нет, его я никогда не видела... Но такое ощущение будто не раз виделись... - Ну судя по всему уже да... Я Анабель. - ответила девушка, и, подойдя ближе к Нате, тихо прошептала на ушко: - Кто он? А парень то ничего.. да ну, мне сейчас не до игр. Не верьте моей улыбке. Улыбка - это только движение мускул лица. Я могу вонзить вам в сердце кинжал, не прекращая улыбаться.
Я когда-то умру - мы когда-то всегда умираем, - Как бы так угадать, чтоб не сам - чтобы в спину ножом: Убиенных щадят, отпевают и балуют раем, - Не скажу про живых, но покойников мы бережем.
Рената молча, вместо кивков - легко покачивая головой, слушала как возможно связный рассказ Рьёмирр. Она по-прежнему не касалась магически мыслей девушки - обходилась поверхностным просмотром образов, роящихся в голове последней - благо, недостатка в них не было, да и тусклотой и непонятностью они не отличались. - Я поняла Вас. Ну насколько это возможно... Даже для прожившего несколько тысяч лет. Есть много информации для размышлений. Слова. Легкая, ненужная шелуха - часть Маски, так плотно впившейся, впитавшейся вместе с ядом в кожу... Какие-то - выдают то, что индивидум хочет выразить. Какие-то - занимаются обывательским навешиванием лапши на уши других индивидумов - и не важно, насколько они красивы и пафосны или глупы и... Безумны. Или как сейчас - по нелепому этикету необходимый штамп, не выражающий ничего... Фон, звуковая волна, призванная забить уши и скрыть истинные мысли и размышления. А зачем - Правда? Слова - не ее оружие... Они оружие человека. А значит - непременно оружие и Лжи... Ну или хотя бы притворства. Ната задумчиво прищурилась, скользнув взглядом по Рьё и изучая ее уже целиком - с макушки и до земли. Немного поколебавшись, начала говорить - Не знаете стражей... Странно. Вы имеете отношение к магии, хотя я еще и не могу понять, какое именно. Стражи - не люди, как Вы заметили. Стражи - бездушны... Точнее - с отсутствующим эйдосом... Сильные, бездушные, с вечной памятью о мире, который Вы видели... Только еще и о Пламени. У каждой медали - две стороны, и в мире где есть Лед всегда найдется и Пламя - в той мере, которой должно. Мы бессмертны и в чем-то могучи... Засчет смертных и их бессмертий, - Рената чуть криво улыбнулась, невольно скользнув рукой по ярко вспыхнувшей сосульке дарха. Сколько эйдосов в нем? Сколько бессмертий... Никто не знает и не узнает. Кроме нее самой. Но дарх пылал ярко, очень ярко. И это могло бы сказать многое тому, кто рискнул бы... Слушать. - Думаю Вы выслушали и от нас немного информации. Это справедливо. - голос был спокоен, ну а с чего бы ему колебаться? - Но я не думаю, что теперь, в особенности после услышанного мы сможем отпустить Вас по Вашим делам. Вы здесь не просто так... Да и каким-то образом имеете отношение к её вопросу. Не знаю каким. Но имеете, - девушка наконец повернулась к Анабель, улыбнувшимся взглядом скользнув по Тиму. "Все такой же... Первый и последний, наверное, страж, которого я вижу, пытающийся разобраться в механизме действия магии..." - Рената даже улыбнулась уголками губ, уверенная, в прочем, что Зимней ничего не грозит, и затем обратила взгляд на подругу. Вопрос про дела она временно проигнорировала, оставив разговор на потом - когда они смогут поговорить с глазу на глаз. - Поздравляю. Теперь и ты участница творящейся чертовщины... Официальных заявлений о природе того, что с тобой случилось высказать я не могу - извиняй уж. Только догадки... Да и то - не совсем подходящее место и время. Мы поговорим об этом, но немного позже, хорошо? - Рената спокойно улыбнулась, рассматривая подругу - маска холода на лице девушки неумолимо таяла, делая ее наконец живой и настоящей - той, какой она была для друзей. Редких-редких друзей... И редких-редких Врагов. Настоящих врагов - а таких много не бывает, и нужно ценить их... Ната чуть нахмурила брови, припоминая пропущенный из-за кажущейся неважности диалог Анабель и Тима - и снова скользнула по последнему взглядом, внимательно заглядывая ему в глаза. Неизвестно, что прочитала там девушка, знающая стража несколько сотен лет, но в ее глазах явно и основательно запрыгали бесенята. С невероятно серьезным видом и непроницаемым лицом, особенно не маскируя реплику - прикрыв ее лишь от Рьёмирр и совсем чуть-чуть - от Тима, просто чтобы вызвать любопытство - блок был легким и нарочито прозрачным - девушка серьезным голосом начала вещать: - Кто он? Хм, сложный вопрос. Есть у меня почти подтвержденное предположение, что маньяк в десятом колене, охотящийся за невинными девушками - и ключевая фраза-приманка для будующей жертвы связана с неким гримом. И насколько я могу предположить, все его будущие жертвы ему весьма приглядываются... Ну да меня это знакомство в течение сотен лет почти не смущало. Так что этот маньяк по совместительству мой лучший друг и бывший учитель, - девушка широко улыбнулась и уже на самом деле закрыто от посторонних прибавила, - А время для игр можно всегда найти... - во взгляде по-прежнему искрилось веселье, когда она глаза изучала обоих.
